Глава перваянадесять

Гаргантуас достает в двух горах, близ его стоящих, камень и мармар, потребный для строения упомянутого здания

По окончании вышеозначенной работы Гаргантуас пошел на гору, стоящую неподалеку от того места, где вознамерился он здание свое построить. Он, увидевши тут удобный камень, стал его из земли вытаскивать, и в два дня столько его получил, что легко можно было оным столичный город построить; между сим происшествием попадались ему камни так велики, что четыреста пар украинских быков не могли бы с места пошевелить; но Гаргантуас, подымая их так, как мы маленькие камушки, перекидывал в то место, где надлежало дворцу строиться; расстояние же между такими местами в осми верстах состояло, и камни, перелетывая такую обширность, казались башнями; люди же, о Гаргантуасовом предприятии несведущие, подумали, что какой-нибудь город, по произволению Всевышнего, из одного места в другое переходит. Ужасные камни при падении своем на других расшибались на мелкие куски, которыми Гаргантуас бутил фондамент, а целыми дворец строил.

Как иные камни казались ему к перекидыванию неспособными, то сделал он пращ, посредством которого весьма легко перебрасывал тяжеловесные камни. Гаргантуас, желая тоже дворец свой украсить, опустился, по собрании своих инструментов, в пропасти оной горы и, увидевши весьма хороший мармор, принялся его из земли вытаскивать, и потом перекидывал в прежнее место.

С самого начала изрядные камни ему попадались; но, продолжая путь свой, нашел не в пример лучше прежних; напоследок увидел Гаргантуас и яшму, почему и был он принужден их особливо по кучам раскладывать, и которые же издали казались большими горами. Гаргантуас, отправляя все оное по-прежнему, увидел, что могут они, подобно каменьям, от падения повредиться, и так взял он на себя труд их на плечах переносить; сей способ показался ему неудобен, поелику необтесанные углы каменьев спину до крови растирали, почему и принужден был из больших дерев коробку сплесть и, полагая в оную до шестидесяти больших каменьев, переносил их без всякого затруднения в прежде означенное ж место.

Глава втораянадесять

Сколько Гаргантуасом в рощах вырублено лесу, и каким средством перевез оной в то место, где строил дворец

Гаргантуас, собравши довольно камней взял топор свой и пошел в прегустую рощу; он столько тут лесу нарубил, что легко можно было из оного пятьдесят линейных кораблей построить; он с одного маху страшные дубы наземь повергал; и так, проходя в два дня всю оную рощу, до последнего корня ее очистил. Гаргантуас, обрезывая ножом с дерев сучья, собрал весь его в кучу, что и казалось издали большою горою.

Чтоб перевезть сей лес, потребовалось бы пятьдесят тысяч распусок, заложенных в четыре лошади, и тут бы, еще трудясь с утра до вечера, не могли бы успеть в три недели. Гаргантуас принялся за то, и в полторы сутки удивительное сие отправление учинил. Он, первый способ находя к оному отправлению неудобным, рассудил за благо из железа сковать себе лук, и по сделании оного составил для стрельбы струну из кишок тридцати тысяч кошек; сей лук так был велик, что, поставя на берег Невы, можно бы было его почесть за мост.

Гаргантуас, держа оной лук в руках, одним выстрелом до сорока дерев перекидывал в свое место, что и затмевало во время их перелета небо; по окончании ста таких выстрелов приключилось страшное происшествие, от которого и последовало в короткое время тамошним обывателям великое несчастие. Они увидели свои жилища, в пепел превращенные от падения загоревших на воздухе дерев. Сему ж причиной не что иное, как лук, который, нагревшись от частых выстрелов, зажег лес, и потом огонь, приобретая силу в воздухе, падал он наземь огненными головнями. Гаргантуас, признав сие за точную причину, стал не так часто стрелять; и с надлежащею остановкою скорее лес отправил, нежели другому можно было его перечесть.

Глава третьянадесять

О начатии строения великолепного его дворца, также о камнях и столбах, Гаргантуасом поставленных

Между тем, как Гаргантуас доставал камень и лес, пятнадцать тысяч человек мастеровых находились, всякий по своему ремеслу, при работе устроения; Гаргантуас, увидевши все в готовности, принялся за фондамент, и в шесть дней его окончил. Сие покажется невероятным, но сто тысяч человек, при коих тот фондамент строился, во всем оном свидетельствуют; что ж еще немало служило к поспешествованию работы, что имел он в запасе множество материалов. Каменья, им употребленные, были как большие огромные палаты, в том числе попадались и поменьше; он на закрепу камней употреблял раствор, из извести и песку сделанный, и брал его столько своею лопаткою, сколько потребно может быть на большую стену. Гаргантуас на растворе ни чего из материалов не щадил, и многие уверяли, что входило в такой яичный белок и французское вино. Сие должно достоверным быть, поелику видим и по нынешнее время в целости оной фондамент, и даже без всякого повреждения от множества веков.

Как Гаргантуас хотел, чтоб дворец его был со всех сторон красив, то снаружи клал стену из хорошего камня. Почему каменная работа на некоторое время остановилась; он, несмотря на то, что шесть тысяч человек тесали камень, принялся и сам в том же упражняться, и в день наработал больше, нежели те могли в неделю сделать; при всем оном, Гаргантуас в течение четверти часа яшмовые и марморные колоны делал, которые шлифовкою не уступали лучшим хрусталям; и сколько бы камень ни был крепок, но в его руках равнялся мягкостию воску.

По собрании немалого числа обтесанных камней, принялся Гаргантуас за стены, которые поднял в свой рост; после сего понадобились ему мостки; но он на место того вокруг дворца поделал из камня ступени, и сим средством продолжал до кровли дворец строить; как означенное здание имело только вышины пять верст, то в одно лето Гаргантуас все строение окончил.

Глава четвертаянадесять

О хорошем расположении сего славного здания

Окружность сего дворца состояла из семи верст, и был он построен в три этажа; в первых двух поделал он из мармора, яшмы и порфиру весьма хорошие своды и двери, и у окон рамы сделал из драгоценных камней, и в них вставил шлифованные зеркальные стекла.

Покой Гаргантуаса всякому казался удивительным; в нем поставлено было весьма редкое комнатное украшение, и он так был пространен, что могло десятитысячное войско без затруднения воинским порядком поместиться; комнату же матери своей Гаргантины украсил что ни лучшими в свете галантерейными вещами, и поставил в оную весьма великолепную кровать.

Как Гаргантуас не вовсе от роскошной жизни отстал, и не совсем был с пищею в ссоре, то и не упустил старание хорошую кухню построить; он так ее распространил, что без трудности помещалось в ней до пятнадцати тысяч поваров; при всем оном не забыл он и погреб под дворцом сделать, в который же вкатывалось до ста тысяч бочек вина, то есть ежегодный запас; но как увидели неудобствие держать в одном месте такое количество вина, то вкатывали только пятнадцать тысяч бочек. Гаргантуас, как ни был воздержен, но опоражнивал всякий день погреб. Оставляя же все оные обстоятельства, стану описывать его ворота: они, составляя величину, Гаргантуасу соответственную, были из марморных столбов сделанные, почему и не уступали вышиной петропавловской колокольне.